Читаем без скачивания В каждом доме война - Владимир Владыкин

– Ах, Маша, я теперь на все сто уверен, что мы с тобой – как одно целое! – шутливо воскликнул он, обнимая девушку, которая в тот момент смотрела на Анфису, окружённую Ниной и Стешей.

– Ой, Лёша, да что ж ты такое стыдное кажешь! – нарочито, смеясь, ответила она. – Так мы ж ещё не знаемо, что такое целое… Ой, ой, и что ж ты так краснеешь, сокол мой? – она чмокнула его в щеку, при этом краем глаза увидела, как на неё посмотрели девушки и парни…

– Да я совсем не в том значении, я… – в растерянности он запнулся.

– Ну, если даже и в том, так нам ещё до этого далеко.., – и в этот момент она увидела, как Анфиса отделилась от девушек и пошла. А Гриша Пирогов, всучив гармошку Дрону Овечкину, спешно увязался за ней и все увидели эту потешную сцену. А вместо Гриши стал рьяно наигрывать Дрон. И вдруг Маша вслух опять принялась нарочито злобно подтрунивать над Гришей.

– Ты подумай, соседку свою стал обхаживать, а другую не сумел!..

Алёша сначала не понял, почему она так насмешиво заговорила о гармонисте. Он отстранился от девушки, обернулся и увидел, как из клуба уходила парочка.

– А чего ты в этом увидела смешного? И какую «другую не сумел»? – бросил он.

Но Маша не ответила, а лишь быстро-быстро почему-то отмахивалась от парня руками. Ему стало не по себе, впрочем, вовсе не от этого, а от того, почему она так пристрастно высмеивала Гришу? Правда, недолго, но не успела успокоиться, как через минуту снова заржала, как ненормальная, диким хохотом, чем вызвала у Алёши недоумение. Он даже подумал: «Неужто она ржёт только оттого, что я не понял причину её смеха?» Но в следующую минуту он тоже невольно развеселился. Хотя ещё и оттого, что Маша почти всем лицом стала припадать к его груди, давясь смехом. Конечно, Алёша ни за что бы не догадался, что своим хохотом сквозь слёзы она скрывала ревность к Анфисе и утаивала от себя сокровенные чувства, которые испытывала к Грише. И, боясь себя выдать, она и прикрывалась этаким дурашливым смехом, от которого у девушки даже на глаза навернулись слёзы. Но в ту минуту, когда она ядовито подтрунивала над Гришей, Алёше показалось, что вот так же она при случае высмеяла бы и его, несмотря на то, что в этом он был и сам не промах.

Что там было на самом деле между Анфисой и Гришей Алёша мог только знать по тем слухам, которые одно время ходили вокруг этой парочки. Но в те слухи он не очень верил, поэтому ему думалось, будто Маша знала нечто больше, чем он. Да и как Анфиса, будучи серьёзной девушкой, могла позволить себе то, что тогда до свадьбы редко случалось между парнем и девушкой…

И теперь, на военных сборах, Алёша издали смотрел на Машу, чей звонкий голос чаще других слышался в толпе девушек. Что её там безудержно опять смешило, разумеется, он не знал, а когда она пошла к реке вместе с Анфисой, Алёше вновь стало безотчётно досадно оттого, что Маша сблизилась с девушкой Гриши. Впрочем, в этом он не видел ничего плохого, к тому же Анфиса выглядела взрослее всех девчат; кто-то даже говорил, будто бы она благородных кровей, в чём Алёша сомневался. Хотя изо всех девушек она и впрямь выделялась каким-то явным родовитым происхождением. Собственно, при всей её внешней простоте и общительном характере, в девушке действительно угадывалось нечто благородное, что она не такая уж для всякого человека доступная…

От Дрона не отставали Жора и Пётр, но к ним клеился ещё и Назар, над которым они без конца подтрунивали, невзирая на то, что отец его был некогда председателем. У Назара к тому же нос был повёрнут слегка набок, и от этого невольно вызывал смех, будто он всегда норовил совать его туда, куда не полагалось, хотя он вёл себя вполне сдержанно, но в его взгляде почему-то частенько сквозило этакое странное любопытство.

– Как бы твоя Мотька к городским не убежала, – весело возвещал Дрон. – А что, слыхали: Зинка Полосухина, говорят, в городе осела. Вот стервоза, пока Давыд её воюет, она уже небось кем-то там обзавелась.

– Без меня Мотя шагу не ступит! – проговорил самоуверенно, не без хвастливости, Назар, выставив как-то недобро бельмастый глаз на Дрона, который нагло скалился и озорно оглядывался на своих дружков.

– Да все они такие, дай им волю – убегут туда, где лучше, – заржал Жора Куравин. Выпуклые его глаза, казалось, выскакивали из орбит. Ему вторил с красным от жары лицом Пётр Кузнехин:

– Во, видали: Анфиса уже Машку повела к реке. Выбирают место для переплытия на городскую территорию. Их манит городской запах, как лисицу вороний сыр, ха-ха! – воскликнул Пётр, и тут же заговорил вновь: – Нашего друга Гришу, говорят, Анфиска прикаблучила, да вот беда: война помешала закрепить успех. А теперь с Машкой за речку навострилась. Зинкин побег небось их с ума сводит!

– Им это, пожалуй, ничего не стоит! – сказал Дрон, глядя на Гордея иронично, подмигивая ему двусмысленно. Но тому, разумеется, не понравился гадкий намёк в адрес сестры.

– Дрон, чего за моей сестрой присматриваешь, а своих шустрых сестриц и не замечаешь? А ведь они пошибче моей сестры, – многозначительно заметил Гордей, прищуривая узковатые серые глаза.

– Ха-ха! Может, я хочу, чтобы ты за ними присмотрел! – заржал Дрон, сияя голубыми глазами. – Туда-сюда и породнимся! – он повернулся к дружкам: – Видали начальника хвоста и копыта! А гонору – на козе не подъедешь! – в гневе бросил Дрон, а Жора и Пётр засмеялись ему в поддержку, глядя на сестёр Дрона.

– Пусть они тебя роднят с твоими дружками, а я как-нибудь сам обойдусь! – не без гордости ответил Гордей и недовольно прибавил: – И что ты со всеми задираешься?

– Ты смотри, какой делец, или из себя барина корчишь? Да с тобой пошутить нельзя, катился бы ты бубликом отсель подальше! – взбеленился Дрон.

– Лучше шути над собой и Нинкой. А меня и сестру не задевай, – буркнул Гордей.

– Что-то ты не туда гонишь, парень. Твою Ксюху я не трогал, – вскочил на ноги Дрон и метнулся к Гордею. Но Жора остановил прыткого дружка и указал на инструктора, который смотрел в их сторону. Он сидел со своим напарником, недавно проводившим занятия с девушками.

Алёшу Дрон не затрагивал, но иногда не мог пройти мимо, чтобы что-то не буркнуть в его адрес. На сборах Алёша показывал себя дисциплинированным, как положено исполнял все команды военного инструктора, держась почти рядом с молодым безусым политруком, который ему казался, однако, вполне зрелым человеком. Иногда он у того расспрашивал о военном деле, чем вызывал у Дрона раздражение:

– Вояка мне нашёлся! Небось, от первого выстрела в кусты нырнёт!

Пока отдыхали, девушки отправились в станицу напиться воды. Они зашли в ухоженный чистый двор с высоким куренем. На стук их вышла полнотелая немолодая хозяйка с хмурым, неприветливым взглядом. Увидев девчат, она бросила грубо:

– Чего стучите, антихристки?

– Тётя, нам бы воды напиться… – сказала Арина Овечкина. С ней были ещё несколько девчат и среди них Нина Зябликова.

– Нет для вас воды! Ступайте куда хотите! – отрезала женщина, решительно отворачиваясь от них.

– Почему вы так с нами разговариваете? – возмутилась Ксения Глаукина, самая рослая из девушек.

– Не твоё собачье дело, а ну ступайте от двора, нечестивки!

– Мы не собаки и непрокажённые! – с нотой вызова, не без обиды, тягуче прокричала Арина Овечкина.

Девушки настолько были поражены таким враждебным, холодным приёмом, что им ничего не оставалось, как пойти в следующий двор, где их так же встретили неприветливо. Они попробовали попытать счастье ещё в одном дворе, но и там им не повезло, наткнувшись на категоричный отказ. Стало определённо ясно, что жители казацкой станицы почему-то по отношению к ним были настроены крайне враждебно. И они ни с чем ушли, облизывая пересохшие от жажды губы, живо обсуждая по дороге в военный лагерь произошедшее недоразумение.

– Девчата, да тут живут одни кулаки! Но как они уцелели? – протянула недоумённо Маша Дмитрукова. – Сейчас скажем нашему инструктору, он их быстро приструнит!

– Казачки все жадные и нелюдимые! – заметила Глаша Пирогова.

– И даже не боятся советской власти! – удивлённо протянула Нина Зябликова. – А может, у них её нет? Я слыхала, что эту станицу поджигал Семён Будённый в гражданскую войну…

– А чего же он всю её не спалил? – спросила резко Маша, опаляя яростным взглядом Нину, которая своей красотой раздражала её с тех пор, как стала встречаться с Алёшей Жерновым. Казалось, она была готова обвинить её в том, будто только Нина и виновата, что станица уцелела после набегов Будённого.

– Интересно, и откуда ты это знаешь, Нинка? – спросила изумлённо и не без зависти Арина Овечкина, которая не далее, как вчера как-то ехидно бросила ей: «Ты думаешь, Дрон на тебе помешался? Как бы не так, ты ему всё равно не пара!» В тот раз преднамеренный укол сестры своего воздыхателя Нина, конечно, молча проглотила. Хотя надо было бы ответить не менее жёстко, мол, она не гоняется за её братцем, так как сама уверена, что она и он во всём разные. Но тот, зная это, всё равно нагло пристаёт к ней и не даёт прохода. И сейчас она ответила его сестре: